Мартынов А. С.

Донецкий Национальный университет
Исторический факультет.

ПРОРИМСКАЯ ОРИЕНТАЦИЯ И ИМПЕРСКИЕ ПРОЕКТЫ КЛЕОПАТРЫ VII

Доклад на VII международной научной конференции студентов, аспирантов и молодых учёных
«История и современность: взгляд сквозь века», посвящённой 70-летию Донецкого Национального университета (17—18 мая 2007 г.).

Царствование легендарной Клеопатры VII (51—30 до н. э.) связано с такими серьёзными проблемами, как кризис эллинизма и «римская революция». Упадок эллинистического Египта и его постепенное подчинение Риму имели важное геополитическое значение. В связи с этим особую актуальность приобретает проблема внешней политики Клеопатры VII, которая пыталась адаптироваться в систему pax Romana и даже восстановить империю Птолемеев, используя при этом Юлия Цезаря и Марка Антония. Персональные качества амбициозной царицы играли при этом немаловажную роль. Данная работа представляет собой краткий анализ внешней политики Клеопатры VII и её имперских проектов в контексте римско-египетской конфронтации периода поздней республики.

Внешнеполитическая деятельность Клеопатры привлекала внимание как западных, так и отечественных историков, тем не менее, в нашей историографии она ещё мало исследована. Многие учёные рассматривают эту проблему на фоне событий «римской революции», в связи с политикой Цезаря и Антония. Так, известный немецкий историк XIX в. Т. Моммзен писал о Клеопатре в связи с Александрийской войной Цезаря1 и попытками Марка Антония создать римско-эллинистическую империю на Востоке2. Часть новейших учёных, например итальянский историк начала ХХ в. Г. Ферреро, до сих пор рассматривают Клеопатру через призму античных стереотипов и демонизируют её образ3. Известный российский антиковед М. И. Ростовцев, наоборот, критиковал такой подход, считая деятельность Клеопатры вполне прагматичной политикой4. Английский историк В. Тарн полагал, что Клеопатра пыталась стать «императрицей римского мира»5, а немецкий историк Г. Бенгтсон характеризовал царицу как «личность, которая не только оказалась вполне достойной своих предшественников на троне, но даже ещё превзошла их»6. Современный российский историк Ю. Б. Циркин изображает Клеопатру как честолюбивую и властную правительницу, стремившуюся сохранить и даже расширить своё царство с помощью великих правителей Рима7. Все исследователи сходятся в том, что Клеопатра была достаточно умным и расчётливым историческим деятелем, вынашивала грандиозные имперские планы и последовательно пыталась их осуществить.

Произведения античных авторов (Плутарх, Аппиан Александрийский, Дион Кассий и др.) содержат достаточно информации о внешней политике Клеопатры, однако эти авторы достаточно тенденциозны. Греко-римская историография мифологизировала образ царицы, её история превратилась в легенду. Плутарх (Ant., 27) и Кассий Дион (XLII, 34; LI, 15) изображали Клеопатру великой обольстительницей, [с. 363] роковой женщиной. Афиней (IV, 147e—148f) и Плиний (IX, 121) писали о её фантастической расточительности. Важным источником о правлении Клеопатры является эпиграфический и нумизматический материал, но он, к сожалению, невелик. В обозримом будущем ценную информацию об эпохе Клеопатры могут дать проводимые археологические раскопки. Французский подводный археолог-любитель Франк Годдио недавно обнаружил останки дворца последних Птолемеев, среди которых было найдено много вещей, в том числе и якобы принадлежащих Клеопатре; 20 мая 2006 г. эти находки были представлены в Берлине на выставке «Затопленные сокровища Египта»8.

В целом состояние источников и историографии вполне позволяет исследовать внешнюю политику Клеопатры VII, проанализировать её методы и основные тенденции.

Клеопатра (69—30 гг.) была старшей дочерью египетского царя Птолемея XII Авлета (правил в 80—51, с перерывами), при котором Египет окончательно превратился в римского сателлита. Во времена своего расцвета царство Лагидов, благодаря большому экономическому потенциалу, играло руководящую роль на Востоке и теснило континентальные государства9. Как писал В. Тарн, Египет был своеобразным имением Птолемеев, которое они беспощадно эксплуатировали в собственных интересах, превзойдя в этом даже своих соперников Селевкидов10. Птолемей Авлет был жестоким, но слабым и безвольным правителем, сохранявшим власть над страной лишь при помощи Рима. Царь утратил самостоятельность не только во внешней, но даже во внутренней политике, поскольку страна была отдана на разграбление римскому торгово-ростовщическому капиталу, у которого царь-сателлит брал огромные займы. Хотя во многих местах происходили крестьянские восстания, экономика Египта еще держалась, что позволяло Авлету иметь доходы до 12 500 талантов в год11. Надо полагать, государственный бюджет Египта был аналогичным и во времена Клеопатры, когда наступила относительная стабильность.

Правление Птолемея Авлета и его вассальная проримская ориентация во многом предопределили политику его наследников. Экономически Египет был ещё достаточно крепок, однако его военно-политическая система давно уже деградировала, последние Птолемеи не имели прочной социальной опоры даже в Александрии, а содержать сильную армию им мешали собственное расточительство и огромные внешние долги. Как отмечал М. И. Ростовцев, именно эти факторы в итоге погубили египетский эллинизм: «Египет в сравнении с другими эллинистическими государствами и даже с Римом всегда был самым богатым. Птолемеи были всемирными банкирами, и они были вполне способны использовать своё финансовое могущество. Но это могущество было односторонним. …Деньги не могли создать прочной власти. Для духа нации было характерно безразличие — пассивное послушание слуг, у которых отсутствовали всякая инициатива, всякое воодушевление, всякий патриотизм, все мысли которых полностью концентрировались на проблемах хлеба насущного и экономической выгоды»12. В условиях, когда правящий режим оказался в социальной изоляции, ориентация на Рим становилась даже средством гарантии власти и её защиты от внутренних посягательств. Польский историк А. Кравчук писал: «Птолемей XII, безусловно, не видел никакого выхода и спасения ни для себя, ни для своего царства. Египет мог существовать только в качестве римского сателлита, и только слабость давала возможность уцелеть. Рим допускал существование лишь таких государств, которые ни при каких обстоятельствах не могли стать для него опасными. Поэтому единственное, что оставалось Птолемею, — это постараться как можно дольше сохранить для себя и своих потомков выгодную должность царя милостью Рима, пока великодержавный молох не поглотит всё»13. Военно-политическая зависимость от Рима, скреплённая огромным внешним долгом Птолемея XII, стала сильным ударом по суверенитету Египта.

[с. 364] После смерти Авлета весной 51 г. между его наследниками Клеопатрой VII и малолетним Птолемеем XIII началась междоусобная распря. В этот же период Египет постигла засуха, следствием которой стало появление около 50/49 г. указа двух соправителей, который под страхом смерти предписывал везти весь хлеб в Александрию, где, видимо, начался голод14. Это был один из первых законодательных актов Клеопатры-царицы, которая уже в 49 г. была изгнана из Египта в Сирию регентами своего брата.

Наследники Авлета лояльно отнеслись к покровителю своего отца Помпею, дав ему помощь в борьбе против Цезаря, т. е. фактически приняв участие в римской гражданской войне. После поражения при Фарсале (48 г.) Помпей бежал именно в Египет, но был коварно убит регентами Птолемея XIII, которые пытались таким образом угодить прибывшему вслед за Помпеем Цезарю. Клеопатра, находившаяся в Сирии, решила с помощью Цезаря возвратить престол и, тайно пробравшись к нему во дворец, открыто выступила на его стороне. Впоследствии эту историю красочно опишут Плутарх (Caes., 49) и Кассий Дион (XLII, 34). Но Цезарь, конечно же, всегда поддерживал Клеопатру из прагматических, а не романтических, соображений15. Так или иначе, римский полководец оказался втянутым в династические распри Птолемеев, и начался военный конфликт.

Александрийская война (осень 48 г. — весна 47 г.) — отдельная проблема, тесно связанная как с общим ходом «римской революции», так и с военно-политической ситуацией на Востоке. Эта война была последней попыткой египетской элиты проводить независимую от Рима политику, а сам конфликт имел черты антиримского движения городских масс. Однако регенты малолетнего Птолемея XIII и его сестры Арсинои IV, которую александрийцы провозгласили царицей, погрязли в борьбе за власть и не могли справиться с военным гением Цезаря. Малолетний царь погиб, Арсиноя IV была взята в почётный плен, а несколькими годами спустя, как опасная соперница, убита по прямому приказу Клеопатры16. Победа Цезаря окончательно утвердила римское влияние в регионе и не допустила никаких геополитических изменений в пользу Парфянского царства, в то время главного потенциального врага Римской державы.

Ещё одним важным итогом Александрийской войны стало единоличное царствование Клеопатры при полном покровительстве Цезаря. Правда, младший брат Птолемей XIV был объявлен её соправителем, но уже к 44 г. мальчик был убит. Получив власть милостью Цезаря, Клеопатра не была самостоятельной фигурой и действовала в том формате, который был выгоден Риму. В Египте дислоцировались римские легионы, специально оставленные Цезарем (Suet. Caes. 76, 3). По словам его биографа Светония (35, 1), Цезарь не превратил Египет в провинцию, опасаясь, «чтобы какой-нибудь предприимчивый наместник не смог опереться на неё для новых смут». Этот факт может свидетельствовать, что Клеопатра считалась клиентом Цезаря и пользовалась определённым доверием. Аппиан и Дион Кассий сообщают, что Цезарь даже возвратил Клеопатре остров Кипр, аннексированный римлянами у Птолемеев еще в 58 г. (App. BC. IV, 61; Cass. Dio. XLII, 35). Можно предполагать, что во внутренней политике царица действовала вполне независимо.

По приглашению Цезаря Клеопатра дважды (46 г. и 44 г.) посещала Рим, однако союз диктатора с египетской царицей лишь повредил им обоим. Российский историк Р. Ю. Виппер полагал, что именно пребывание на Востоке и влияние Клеопатры могло побудить Цезаря к монархическим мероприятиям в эллинистическом духе17, но М. И. Ростовцев выразил в этом сомнение18. Диктатор действительно планировал на 44 г. масштабный поход против Парфии, в связи с чем политические противники приписывали ему монархические замыслы. Современник Клеопатры Николай [с. 365] Дамасский, бывший одно время воспитателем её детей, писал, что в Риме ходили слухи, будто после завоевания Востока Цезарь женится на Клеопатре и объявит Египет «средоточием своей царской власти над всеми землями и морями» (Nic. Dam. XX, 68). По другим слухам, Цезарь якобы собирался перенести столицу в Александрию (Suet. Caes. 79, 3). Говорили, наконец, «что, когда он покорит и те народы, то станет царём беспрекословно» (App. BC. II, 111).

Цезарь действительно слишком явно оказывал покровительство Клеопатре. Сын диктатора и царицы, родившийся после Александрийской войны, получил имя Цезариона (Plut. Caes., 50; Suet. Caes. 52, 1—3). Рядом с храмом Венеры Родительницы, открытом в 46 г., по приказу Цезаря установили статую Клеопатры из слоновой кости, которую изваял известный греческий скульптор Аркесилай (App. BC. II, 102; Suet. Caes., 61; Cass. Dio. LI, 22; Plin. XXXV, 45, 155—156). По воспоминаниям Цицерона, и сама Клеопатра вела себя вызывающе (Att. XV, 15, 2). Вероятно, Цезарь планировал как-то использовать Клеопатру в своих восточных проектах. Как известно, диктатор был прагматичным и амбициозным деятелем, к тому же стремящимся к популярности19. Царица тоже могла надеяться, что «связь с Цезарем не только утвердит её на египетском троне, но и сделает соправительницей римского мира»20. Однако убийство Цезаря (15 марта 44 г.) разрушило эти планы, и Клеопатра бежала в Египет.

Во время гражданских войн 44—42 гг. Клеопатра отказалась помогать Бруту и Кассию и сохраняла лояльность цезарианцам, что помогло ей установить дружественные отношения с триумвиром Марком Антонием (App. BC. IV, 61; V, 8). Союз Антония и Клеопатры — важная тема при исследовании завершающего этапа «римской революции». Принципат Антония на Востоке представлял собой оригинальную мозаику римских и эллинистических государственных институтов, немаловажную роль играла при этом религиозная политика Антония, использовавшего популярный культ Диониса21. Российский востоковед Б. А. Тураев писал: «Было время, когда Египет мог в последний раз помышлять о господстве над вселенной. Антоний был настоящим наследником Птолемеев; он стал владыкой Востока и готовился нанести решительный удар Западу»22. Антония и Клеопатру объединяли, прежде всего, общие политические цели, они представляли себя как божественный союз Диониса и Афродиты, учреждённый «на благо Азии»23. Данная политика имела целью обоснование притязаний «божественной пары» на власть, а также создание её социальной опоры на Востоке.

В 34 г. Антоний «даровал» Клеопатре и её детям восточные провинции Рима и зависимые царства, что, надо полагать, означало создание на Востоке новой космополитической империи, правители которой считали себя единственными преемниками Юлия Цезаря и бросали вызов римскому правителю Октавиану (Plut. Ant., 54; Cass. Dio. XLIX, 41). Особую роль в этой империи, созданной скорее в птолемеевских, чем в римских, традициях, должен был играть Цезарион, которого официальные надписи именовали «Птолемей и Цезарь, бог, любящий отца, любящий мать»24. В 34 г. Цезарион был назначен соправителем (а в 31 г. и наследником) Клеопатры и получил титул «царя царей». Однако в морской битве при Акциуме 2 сентября 31 г. Антоний и Клеопатра были наголову разбиты. Александрийская знать стала враждебна царице (Cass. Dio. LI, 5). Пытаясь сохранить власть, Клеопатра вела переговоры с Октавианом за спиной у Антония, однако победитель посчитал её обречённой. В итоге Антоний и Клеопатра покончили с собой, после чего был убит и наследник престола Цезарион.

Союзник Клеопатры Антоний, порвавший с римскими традициями и отдавший дань «восточному варварству», заочно проиграл Октавиану, который сумел создать против него широкий фронт. Римская пропаганда (и впоследствии — историография) [с. 366] рисовала Клеопатру в самых мрачных тонах; например, Плиний (IX, 119) назвал её regina meretrix — «коронованная блудница». Легионеры Антония, не хотевшие воевать с «сыном Цезаря», массово перешли к Октавиану. Антоний и Клеопатра, претендовавшие на божественность, действовали слишком авторитарно, чем оттолкнули от себя вассальных царей, опасавшихся аннексии своих владений. Крупные военные поборы и репрессии политических оппонентов также не прибавили им популярности. В итоге оба они проиграли.

Итак, имперские проекты Клеопатры, пытавшейся с помощью Цезаря и Антония создать единую римско-египетскую державу, потерпели крах. Проримская ориентация царицы являлась удобным средством внешней политики, она позволила Клеопатре умело лавировать и, несомненно, отстрочила падение эллинистического Египта. Клеопатра творчески сочетала внешнюю лояльность Риму с прагматической защитой своих политических интересов, пыталась сделать Египет не объектом римской экспансии, а её соучастником, надеясь вместе с Цезарем и Антонием разделить их восточные планы. Личные качества властной царицы наложили своеобразный отпечаток на эти смелые проекты. Но именно эти авантюристические попытки и привели Клеопатру к провалу. Царица дерзнула выйти из положения римского сателлита и стать соправительницей Римской державы, обустроить Средиземноморье не по римскому, а по эллинистическому образцу. Однако исторически эллинизм уже был обречен, и Клеопатра не могла предотвратить его падение.

[с. 367]

Ссылки и примечания

1. Моммзен Т. История Рима. Том 3. — М., 2002. — С. 420, 422, 423, 427. [назад]

2. Моммзен Т. История Рима. Том 5. — М., 1949. — С. 329—331. [назад]

3. Ферреро Г. Юлий Цезарь. — Ростов-на-Дону, 1997. — С. 432—433. [назад]

4. Ростовцев М. И. Рождение Римской империи. — М., 2003. — С. 82, 86—88. [назад]

5. Тарн В. Эллинистическая цивилизация. — М., 1949. — С. 61—62. [назад]

6. Бенгтсон Г. Правители эпохи эллинизма. — М., 1982. — С. 323. [назад]

7. Циркин Ю. Б. Гражданские войны в Риме. Побеждённые. — СПб., 2006. — С. 272—273, 283. [назад]

8. Мир (Киев), 22.05.2006. [назад]

9. Мейер Э. Экономическое развитие древнего мира. — М., 1910. — С. 67—68. [назад]

10. Тарн В. Указ. соч. — С. 190—191. [назад]

11. Ранович А. Б. Эллинизм и его историческая роль. М.—Л., 1950. — С. 228—229. [назад]

12. Цит. по: Хайнен Х. Эллинистический Египет в трудах М. И. Ростовцева // ВДИ, 1992, № 2. — С. 169. [назад]

13. Кравчук А. Закат Птолемеев. — М., 1973. — С. 64. [назад]

14. Запрещение вывоза хлеба из Среднего Египта в эпоху Птолемеев (B. G. U., VIII, № 1730) // Хрестоматия по истории древнего мира. Часть II. Греция и эллинизм. — М., 1950. — С. 283. — № 147. [назад]

15. Этьен Р. Юлий Цезарь. — М., 2003. — С. 89—94. [назад]

16. Гороховская Л. П. Арсиноя IV, сестра Клеопатры // Мнемон. Исследования и публикации по истории античного мира. / Под ред. Э. Д. Фролова. — СПб., 2002. — С. 115—122. [назад]

17. Виппер Р. Ю. Очерки истории Римской империи // Избранное сочинение. Том 2. — Ростов-на-Дону, 1995. — С. 75—76. [назад]

18. Ростовцев М. И. Указ. соч. — С. 71. [назад]

19. Мартынов А. С. Идеализм и прагматизм в политике Юлия Цезаря // Всесвітня історія та актуальні проблеми міжнародних відносин. Вип. 2. — Луганськ, 2006. — С. 116—118. [назад]

20. Циркин Ю. Б. Указ. соч. — С. 272—273. [назад]

21. Смыков Е. В. Антоний и Дионис (из истории религиозной политики триумвира Марка Антония) // Античный мир и археология. Вып. 11. — Саратов, 2002. — С. 80—106. [назад]

22. Тураев Б. А. История Древнего Востока. — Минск, 2004. — С. 684. [назад]

23. Чернышов Ю. Г. Социально-утопические идеи и миф о «золотом веке» в Древнем Риме. Часть II. — Новосибирск, 1994. — С. 127—129. [назад]

24. Моммзен Т. История Рима. Том 5. — С. 329. — Прим. 1. [назад]