Как только не называли Беренгария из Тура его современники. И сумасшедшим, и святотатцем и клятвопреступником, и, в конце концов, еретиком и сектантом. Его учение стало предметом тщательного разбирательства по меньшей мере на 11 соборах в землях Франции и Италии. Противники Беренгария добивались его осуждения на протяжении трёх десятилетий. А сам он, несмотря ни на что, практически до самой смерти продолжал учить и проповедовать в соответствии со своими убеждениями.

А началось всё в 40-е годы XI века. Тогда Беренгарий был уже хорошо известным богословом и учителем. За плечами мыслителя была неплохая карьера. Вначале — Шартрская школа, где Беренгарий изучал свободные искусства (грамматику, логику, риторику, арифметику, геометрию, музыку и астрономию), а также теологию под руководством известного схоласта епископа Фульбера. После смерти учителя, в возрасте тридцати лет Беренгарий вернулся в родной город Тур и сам стал магистром школы святого Мартина. В этом качестве он приобрел широкую известность, а вместе с ней пришли многочисленные ученики со всей Франции. Его воспитанники добивались больших успехов. Были среди них и будущие крупные церковные деятели. В том числе Гильберт Лавадинский, епископ Ле Мана и архиепископ Тура; святой Бруно, основатель Картузианского ордена; Евсевий Бруно, епископ Анжера; Фролланд, епископ Санлиса и Паулин, настоятель кафедрального собора Метца. Таким образом, к пятидесяти годам Беренгарий был человеком опытным и известным, и мог похвастаться отличными связями в католическом мире.

В таком статусе, с многочисленными учениками за спиной, он вступил в полемику по вопросу, который оказался очень болезненным для теологов этого времени, - о сущности причастия. Проблема заключалась в том, как воспринимать хлеб и вино после таинства. Беренгарий настаивал на недопустимости буквальной трактовки перевоплощения крови и плоти Христа. Он утверждал, что сущностно хлеб и вино остаются хлебом и вином. Однако во время молитв к ним добавляется некий духовный заряд, который позволяет отнести эти материальные вещества к духовному телу Христа. Соответственно Беренгарий выступал с критикой тех, кто говорил об употреблении в храме настоящей плоти и настоящей человеческой крови.

Разгорелась острая дискуссия. До нас дошли тексты ряда писем, в которых приверженцы той или иной стороны высказывали свои доводы. В полемике участвовали епископ Лангра Гуго, магистр льежской школы Адельман, а также ученик Беренгария, один из основателей аббатства Бек и будущий архиепископ Кентерберийский Ланфранк. Последний выступал против магистра из Тура и именно он стал первым обвинителем Беренгария на соборе священнослужителей в Риме в 1050 году.

Ланфранк писал впоследствии, что ему повелели прочесть вслух послание Беренгария, в котором магистр излагал свои взгляды на Причастие. Кроме того, самого Ланфранка допросили о его мнении по этому вопросу. В результате, выслушав обе стороны, собор осудил учение Беренгария и отлучил его от таинств. Сам обвинённый на соборе не присутствовал и защищать себя не мог, поэтому объявить его еретиком было невозможно. Последующие соборы — в итальянском городе Верчелли и в Париже — также прошли без участия Беренгария. Сам он находился в Нормандии и попытался добиться справедливости в местном собрании священнослужителей, - однако они не стали выносить решение по этому еретическому делу.

Наконец, спустя несколько лет, в 1054 году вопрос о Причастии оказался на повестке дня собора в Туре. Здесь Беренгарий был магистром и пытался отстаивать свои взгляды перед собравшимися. Однако в полемике со своими противниками он оказался слабее — в результате его учение было объявлено ересью, а самому Беренгарию пришлось публично клятвенно отречься от своих убеждений. Однако это не помешало ему и дальше продолжать проповедовать.

Ещё через пять лет история повторилась. На этот раз весь процесс с диспутом и осуждением «еретических» убеждений повторился в Риме. И снова этого Беренгарий снова, по словам его оппонентов, «вернулся в ересь» и «рассеивал семена своей ереси через своих учеников». Несмотря на это, почти два десятилетия мыслителя, который уже становился старцем, не трогали. Папа Римский Александр II ограничился лишь «дружескими увещеваниями» «прекратить свою секту и больше не возмущать Церковь».

Всё изменилось при новом понтифике Григории VII, - том самом, который вынудил императора Германии Генриха IV молить о прощении в папской крепости в Канносе. О Беренгарии «вспомнили» в 1075 году. Папский легат собрал священнослужителей в Пуатье, где в торжественной обстановке от еретика потребовали отчитаться о его убеждениях. Правда, решение так и не было вынесено. Как сообщают источники, собрание пришлось прервать из-за народных волнений. Люди, якобы, хотели смерти магистра.

Рассмотрение этого дела возобновилось в Риме — в 1078 и 1079 годах. Там Беренгария был осуждён в третий раз и подписал новую клятву и исповедание веры. Впоследствии он отказался от данного слова. Клятва, вытянутая насильно, не имеет силы, - объяснял он. Беренгарий составил небольшое сочинение, а вернее жалобу о том, как с ним обошлись на этих соборах. Любопытен рассказ теолога о том, что ему, якобы, обманом подсунули не ту редакцию клятвы, которую утвердил понтифик. Текст исповедания веры должен был примирить стороны, а на деле оказался ещё одним ударом по Беренгарию. Изменения коснулись всего одной формулировки — оппоненты настояли на включении слова «сущностное» во фразу о причастии: «верую... в сущностное превращение хлеба и вина в тело и кровь Христа». Это слово как раз и было яблоком раздора теологов и причиной для многолетних диспутов и многочисленных судов.

Закончилась эта история к 1080 году. Одна из хроник из французского Пуату сообщает о соборе, на котором еретик «вернул отчёт своей вере». Значит ли это, что он окончательно сдался, или что он наконец смог доказать допустимость своих убеждений? Считается, что последние годы Беренгарий прожил в мире с Церковью. Он уединился на острове Св. Косьмы на Луаре недалеко от Тура, где и умер в 1088 году.

Источник www.diletant.ru